В издательстве «Эксмо» выходит исторический детектив Екатерины Барсовой «Ночь на перевале Дятлова»! Перевал Дятлова – одна из главных загадок XX столетия, и таинственная смерть девяти человек в ту роковую ночь уже много лет будоражит умы людей по всему миру. Спустя много лет после тех событий Александра, так и не смирившаяся с гибелью родителей во время лыжного похода, решает сама отправиться в горы, повинуясь импульсивному порыву. Компанию ей составляют самые разные спутники, поэтому конфликты и разногласия оказываются неизбежными. Масла в огонь подливает то, что участники похода начинают получать письма с фрагментами дневника Дятлова, чья группа и погибла много лет назад в тех самых горах…
***
Осторожно, с опаской, Александра приблизилась к палатке и заглянула внутрь. Здесь все было перевернуто вверх дном, вещи разбросаны, еда распакована и выпотрошена. Поверх распоротых спальных мешков валялись сухие галеты. Ее взгляд наткнулся на Лилькин рюкзак. Он был распорот сверху донизу…
Там была карта, вспомнила Александра. С приблизительно указанным местом, где было спрятано золото бежавших заключенных. У нее карта – более точная. Но «они» могли уже рвануть туда в надежде точнее сориентироваться на месте. И где же Вячеслав?
Она отпрянула назад. Бежать, бежать отсюда подальше – была первая мысль. Но где остальные? Где Кирилл? Татьяна-Светлана, Иннокентий, Петр Васильевич, Игорь, Дмитрий? Где они? Тоже убиты? Или им удалось ускользнуть от убийц?
– Эй, – тихо позвала она. – Кто-нибудь…
Между деревьев вспорхнула птица, и снежная пыль полетела с ветки.
– Эй… – Она прислонилась к дереву и тут же зажала себе рот рукой. Прямо на нее смотрел Кирилл. Слово «смотрел» здесь совсем было неподходящим, потому что у него не было глаз! Вместо них – пустые глазницы!
Она в ужасе подалась назад и чуть не упала. Судорожно схватилась за ветки, они хрустнули, и Александра, балансируя руками, чуть не полетела кубарем вниз. Но в самый последний момент удержалась. Она стояла и глотала воздух широко открытым ртом. Еще немного, и она задохнется от ужаса, от увиденного, от непоправимого, от того, что хотелось немедленно забыть, вычеркнуть из памяти. Как будто бы этого никогда и
не было.
Лилька, а теперь Кирилл! Остальные тоже мертвы? Рассеяны по лесу? И сейчас она будет натыкаться на них, на людей, с которыми еще недавно разговаривала, общалась, спорила и возражала. А теперь они убиты?
Она стояла, и не было сил двигаться дальше. Если бы рядом был Вячеслав! Ей было бы легче… Она нагнулась, взяла в руки горсть снега и лизнула его. Он был горьким. Или это ее слезы смешались с ним?
Надо идти вперед, вдруг она кого-то найдет? Может быть, кто-то уцелел и нуждается в ее помощи? Не может же быть так, что все убиты? Кто-то должен остаться в живых. Непременно…
Она прошла вперед несколько метров, внимательно осматриваясь вокруг. Она уже преодолела страх, ей хотелось найти оставшихся в живых и помочь им. Она не верила, что все мертвы. Разум отказывался верить в это. Не может быть, шептала она, не может быть…
Она чутко вслушивалась в тишину, в шорохи снега, скрип лыж, шелест ветвей.
Иногда она поднимала глаза вверх и смотрела на серое небо и почти черные ветки деревьев, расчерчивающие небо. Глаза от напряжения болели, она останавливалась и терла их. Еще она боялась устать, остановиться и упасть от усталости в снег. Упасть и больше не встать…
Когда она в очередной раз подняла глаза к небу, то ей показалось, будто впереди что-то есть. Большая птица? Машет ей крылом. Александра остановилась и всмотрелась. Это была не птица, а человек! Ей махали рукой!
Кто-то был жив! И он подавал ей сигнал!
Она поспешила туда, нырнула вниз по косогору и резко затормозила, чтобы не упасть. И очутилась в овраге.
– Александра! – донеслось до нее.
Она повернула голову вправо. Около большого дерева, внизу, укрывшись от ветра, находились Петр Васильевич и Игорь. Игорь лежал, стиснув зубы. Его лицо приобрело синеватый оттенок.
Александра приблизилась к ним.
– Жива? – выдохнул Петр Васильевич.
В горле стоял комок, и она только кивнула.
Игорь лежал на боку и тяжело дышал. При виде Александры он попытался улыбнуться.
– Нашего полку прибыло.
– Там… – Александра качнула головой позади себя. – Кирилл… У Кирилла выколоты глаза, – прошептала она. – И… Лиля… – тут она заплакала.
– Еще Татьяна и Иннокентий, – нахмурился Петр Васильевич. – У Татьяны вырвали язык. – Он замолчал. – Иннокентий исчез. Видимо, его убили. Я сквозь сон слышал, как он по нужде выходил. Наверное, первым и попал под руку.
Александра сглотнула.
Правую щеку Петра Васильевича рассекала рана, нога была вытянута. Куртка была разодрана, сбоку зияла большая дыра. Одна штанина разорвана пополам.
– Ну, и меня приложили хорошенько. Думали, вырубили окончательно, но поспешили меня на тот свет отправлять. Жив курилка оказался, – усмехнулся он. – Хотя был момент – думал, все, пришла за мной костлявая с косой.
– Как все случилось?
Он замолчал, на щеках заиграли желваки.
– Под утро. Еще было темно, как нас разбудил шум, крик и приказ – выходить из палатки по одному. Действовали, сволочи, слаженно, четко, одуматься нам не дали. Малец Лилькин, ну, муж ее, пытался вступить в переговоры…
– Он был не мужем, – вставила Александра, опуская голову. – Они собирались пожениться.
Петр Васильевич покачал головой.
– Теперь это уже не важно. Так вот, он стал хорохориться, сопротивляться, видно, перед своей девушкой не хотел выглядеть слабаком. Но силенок у него маловато было. Его жестко вырубили, слишком жестко… Когда твоя подруга, – он мотнул при этих словах головой, как будто бы ему жал ворот куртки, – стала за него заступаться, кричать… набросились и на нее. Сопротивлялась она отчаянно, но куда там девушке против лбов чугунных… Вторая, Татьяна, успела ножик как-то выхватить и порезать руку главному… Не сильно, но все-таки. Он разъярился вконец. Самый главный – как немой. Молчал все время, только жестами показывал. А когда они стали вещи и рюкзаки потрошить, то нашли у нее журналистское удостоверение и кое-какие записи – так ей язык и вырвали. Я все это видел, когда лежал под той сосенкой. Они, видимо, сначала всех оглушить хотели, а потом уже добивать по одному… Тут я увидел, как Игоря вышвырнули из палатки, швырнули с силой, чуть до дерева не долетел – так бы все. С концами. И так человек был травмирован… Я подполз к нему осторожненько, прислушался – живой, я его в яму оттащил и ветками закидал, чтобы не нашли… Пока они в палатке шмонали да с остальными разбирались, у меня самого одышка началась, сердце прихватило, думал – все, приступ хватит. Глупо как-то получается – спастись, чтобы умереть от сердечного приступа. – Он
замолчал…
– Что было потом?
– Потом… кто-то помешал им. Какие-то крики раздались, но разобрать я ничего не мог. Слышал как сквозь туман, едва-едва. Я почти сознание потерял, но крики, шум, звуки борьбы слышал. А затем все стихло… Я очнулся, подполз к Игорьку. А он – живой, ну, думаю, живой, чертяка, надо же, двужильный, почти как я в молодые годы. Пацан второй раз с того света возвращается.
– Какой я пацан… – перебил его Игорь.
– Для меня пацан, у меня сын такой же был. Погиб… – Он замолчал.
– Там, наверху, Дмитрий на дереве?
– Он самый. Сиганул сразу, как только напали, не растерялся. Разрезал палатку с другого конца и выскочил, только пятки засверкали… а потом – вернулся. Нашел нас. Сидит наверху дозором, чтобы увидеть, если что… А где твой-то?
– Он не мой… – быстро ответила Александра.
– Ну-ну… пошли вы с ним вместе…
– Не знаю.
Она не стала говорить, что они провели ночь в избушке, туда приходил шаман… Ясунт? «Где он? – пронзила ее мысль. – Его тоже убили? И где Тыйпа?»
– А почему вы вернулись? – спросил Игорь.
– Не знаю. Решили вернуться. Как будто бы что-то почувствовали…
– А где он сейчас? Вячеслав-то? – допытывался Петр Васильевич.
– Говорю же – не знаю. Когда мы стали приближаться к палатке, он оставил меня у дерева, а сам ушел вперед, на разведку. Я должна была его ждать, но не смогла, пошла вперед и наткнулась на Лильку, потом – на палатку, Кирилла… Что нам делать? – спросила она.
– Садись, – сказал Петр Васильевич. – Нужно костер развести и попытаться согреться, а то мы сейчас замерзнем… Ты сиди тут. С Игорьком. А я пойду хворост наберу…
Он ушел, проваливаясь в снег. Когда спина уральского пенсионера скрылась за деревьями, Игорь посмотрел на Александру.
– Сядь поближе…
Она сняла лыжи и села рядом с ним.
– Слушай внимательно, наклонись ко мне…
Она наклонилась. Брови Игоря были в сосульках, под глазами – черные круги.
– Я – мент. Правда, здесь я как частное лицо. Нахожусь в данный момент в отпуске. Я был здесь не один, на свой страх и риск отправилась журналистка, которая писала на ту тему, она едва не стала жертвой этого маньяка.
– Я знаю, – вставила Александра. – Светлана Коненкова, которую мы здесь знаем под именем Татьяны.
Игорь с удивлением посмотрел на нее.
– Откуда?
– Я нашла клочок газеты с ее статьей в снегу около гостиницы, потом стала искать упоминания о ней в Интернете. Нашла фотографию и поняла, что Татьяна и Светлана Коненкова – одно и то же лицо.
– Ясно, значит, за ней уже следили… – Игорь замолчал. – У нас нет времени, слушай… Светлана запомнила у маньяка одну примету. Татуировку со змеей на теле. На груди… – Он замолчал. – Она переписывалась с одним блогером в Интернете, он как-то был связан со всем этим. Сказал, что, скорее всего, маньяк объявится в этом турпоходе. Светлана сообщила об этом мне. Я с ее братом двоюродным сдружился, хотя и приехал сюда недавно. Из Владика. Владивостока то есть. В нашем отделе ее показания сочли недостаточными для организации операции по поимке маньяка. Но я ей поверил и решил помочь. Взял отпуск и отправился сюда как частное лицо. Как видишь, она оказалась права. Я хотел пойти один, я ее отговаривал, но она, дурочка, упросила. – Он замолчал, и Александра видела, что он с трудом сдерживается от крика или слез. Александра стиснула руки. Снег леденил спину, сидеть на одном месте было холодно.
– Уходи, уходи отсюда, иди туда, – он махнул рукой вперед. – Иди, как можешь, выйдешь к поселку в той стороне, примерно два дня пути, и позовешь людей на помощь. Запомни телефон. – Он продиктовал ей цифры. – Позвони. Это телефон моего начальника Андрея Викторовича Цаброва. Позвони и все расскажи. Поспеши, Александра! Я ладно… но у меня двое детей. Недавно пацаненок долгожданный народился. Звать, как тебя, Санькой. Жаль детей без отца оставлять. Да и Юльку, жену, жаль. И еще… Когда меня оглушили, еще в первый раз, то пистолет отобрали… Но у меня остался ножик, возьми, он к штанине прикреплен, задери ее и увидишь. Правая штанина.
Негнущимися пальцами Александра сделала все, что сказал Игорь. И спрятала ножик во внутреннем кармане куртки.
– А теперь – уходи! И скорее!
Два раза Александре повторять было не надо.
